Интервью вице-президента по стратегическим проектам Mail.Ru Group Анны Артамоновой

[Самогонщик]

«Успех любого бизнеса на 100% зависит от людей»

«IT-рынок на 100% people-ориентирован. Здесь, по сути, нет ничего, кроме людей и технологий, которые также создаются людьми». Интервью вице-президента по стратегическим проектам Mail.Ru Group Анны Артамоновой

 

За несколько лет работы в Mail.Ru Group Анна Артамонова, ныне вице-президент по стратегическим проектам, сменила ряд должностей и направлений деятельности. В настоящее время свою позицию сама Анна Артамонова называет «продуктовой». В зону ее ответственности входят основные проекты компании — почта, портал, главная страница и все, что с этими продуктами связано, а также стартап Futubra.com. В прошлом году основные силы и внимание Анны Артамоновой были сосредоточены на построении сильной команды и улучшении главных сервисов.

 

«Моя основная роль в компании — думать о будущем и настоящем проектов, заниматься их развитием, строить и укреплять продуктовые команды и помогать им эффективно работать», — говорит вице-президент Mail.Ru Group. Об отношениях с сотрудниками, планах Mail.Ru Group на текущий год и загадочной «Футубре» Анна Артамонова рассказала в интервью BFM.ru.

 

— Сколько сотрудников у вас в подчинении?

 

— В моем управлении находятся разработчики, продуктовые менеджеры, дизайнеры, проектировщики интерфейсов, исследователи, маркетологи — люди, которые создают основную ценность компании. Если говорить про вообще всех людей в подчинении — их человек 200–250, если исключить саппорт и антиспам-аналитиков, модераторов и т.п., останется примерно 150 высококвалифицированных специалистов. В прямом подчинении, конечно, намного меньше — человек 15 ключевых менеджеров, а уж они управляют остальными.

 

— Как вы подбираете людей для своей команды?

 

— IT-рынок на 100% people-ориентирован. Здесь, по сути, нет ничего, кроме людей и технологий, которые также создаются людьми. От людей на 100% зависит успех. Поэтому, я очень часто ищу людей на ключевые позиции сама, привлекая и используя для этого все возможные и невозможные ресурсы. Я не считаю найм вотчиной исключительно HR-службы, так как он критически важен для успеха продукта, а полностью «аутсорсить» главные направления нельзя, даже другому департаменту внутри компании.

 

Кстати, еще одна важная особенность сильных людей в том, что они «тащат» за собой других крутых специалистов, и на выходе получается, как говорится, двойной или даже тройной «профит».

 

Несколько человек, которых я когда-то нашла сама, уже своими силами построили эффективную, по-настоящему достойную команду, потому что к сильным людям хотят идти работать перспективные ребята — молодые, еще «зеленые», но с «горящими глазами». Им очень важно, кто будет их руководителем, чему они смогут у него научиться. А на таком энтузиазме и держится интернет-бизнес. Короче говоря, мы уже выработали внутри компании понимание, что один из главных признаков «звезды» в той или иной области — «сила притяжения».

— Как в России обстоят дела с конкуренцией за кадры? Есть ведь и другие крупные компании, которым так же нужны «звезды».

 

— Конечно, между всеми крупными компаниями на рынке существует конкуренция, причем мы конкурируем не только с российскими коллегами, но и с зарубежными.

 

С западными компаниями сложнее конкурировать, но не в силу того, что у них задачи интереснее или опыт более многосторонний, а из-за «вторичных» факторов. Главным образом, речь идет об условиях жизни в нашей стране.

 

К сожалению, с тем, что у нас холодно, например, или воздух загрязнен, мы ничего не можем поделать. Видно, что в последние год-полтора несколько усилился «вывоз» специалистов — западные компании все активнее пытаются рекрутировать российских технических специалистов и, увы, не без успеха.

 

Ситуация не очень приятная, именно поэтому мы в прошлом году вплотную задумались над серьезными образовательными и кадровыми инициативами для всей IT-индустрии. В частности, открываем на базе вузов технопарки и центры подготовки специалистов, платим стипендии студентам и зарплаты молодым преподавателям, открываем научные кафедры, на которые привозим ученых международного уровня.

 

Одним словом, всячески пытаемся переломить тенденцию. И надежда, на наш взгляд, есть — уровень зарплат по сравнению с западными компаниями у российских уже более чем конкурентный, а масштабы и сложность задач, которые могут предложить сотрудникам котирующиеся на международных биржах бизнесы — вполне мирового уровня.

 

— Существует ли какой-то негласный договор между крупнейшими игроками рынка, чтобы зарплаты топовых специалистов не раздувались? Часто ли вы переманиваете чужих сотрудников на бо́льшие деньги?

 

— Можно сказать, что мы соблюдаем некий негласный пакт о ненападении с крупными компаниями — теми же «Яндексом» и Google, иначе это будет вечная война и «перетягивание каната». Бывали истории, когда одного и того же человека долго пытались перетянуть две большие компании, но ни к чему хорошему ни для одной из сторон, на самом деле, это не приводило.

 

Все крупные компании на рынке сейчас соблюдают некий джентльменский кодекс, иначе это все просто выходит за рамки здравого смысла и только зря надувает «зарплатный пузырь», который обязательно лопнет.

 

Конечно, сегодня то и дело возникают сиюминутные стартапы, которые начинают кричать о каких-то бешеных зарплатах, но обычно это очень нестабильные истории. Да и проблема не в зарплатах — мы конкурируем на рынке именно за интересность и масштабность задач, вот что главное.

 

— Стартапы сейчас — модная тенденция. У вас большой опыт работы в Интернете — никогда не думали начать собственный бизнес?

 

— Конечно, у меня тоже были такие идеи, я думала над ними, «крутила» в голове, обсуждала со знакомыми. Но есть во всем этом один важный нюанс, над которым мало кто задумывается.

 

Среди стартапов, претендующих на мировое господство, конкуренция огромна, а выживших даже не единицы, а сотые и тысячные доли процента. Сделать второй Facebook или второй Mail.ru очень сложно.

 

При этом гораздо с большей вероятностью успеха можно достичь в какой-то нише — сделать тематический сайт, интернет-магазин и т.п. Проблема только в том, что создав такую компанию, люди вдруг понимают, что проигрывают с точки зрения уровня и масштаба задач, а зачастую и в уровне дохода топ-менеджерам крупной, пусть и не лично своей компании.

 

Сделаете вы, например, частный проект про путешествия, будут его посещать 50 тысяч человек в сутки, реклама будет продаваться на 20-30 тысяч долларов в месяц. При этом в офисе сидят несколько редакторов за 2-3 тысячи долларов каждый и один менеджер — вот, собственно, и вся история. И вроде бизнес сделан, а неинтересно.

 

Не скрою, как любой успешный топ-менеджер крупной компании, я порой задумываюсь о перспективе владения собственным бизнесом. Но всякий раз я неизменно прихожу к выводу, что здесь и сейчас для меня в Mail.ru Group намного больше интересных и масштабных задач. К тому же я видела слишком много людей, которые делали свой проект два-три года, а потом все равно приходили устраиваться в большую компанию, пусть даже простым менеджером проекта — потому что намного интереснее. И сейчас у нас работает немало людей, которые пришли из своих бизнесов — интернет-стартапов совершенно разных тематик, дизайн-студий, PR-агентств и других.

 

Большая компания может удовлетворить потребность в любых, самых амбициозных задачах, особенно если у тебя есть свобода действий, доверие руководства при принятии сложных решений, возможность и потребность делать что-то новое. Для меня это самое главное, именно поэтому мне сейчас в компании хорошо.

 

— Кто в компании «над» вами?

— Руководитель у меня один — генеральный директор Mail.ru Group Дмитрий Гришин. Также у меня есть коллеги, с которыми я нахожусь на одном уровне, но с которыми, согласовываю какие-то моменты в их зоне ответственности. Очевидно, например, что, решая, какое оборудование закупать, я должна обсудить это с техническим директором, потому что это его компетенция.

 

— Уволить сотрудника можете сами?

 

— Конечно, если это мой сотрудник.

 

— Люди из вашей команды часто уходят?

 

— Я счастливый человек. За очень редким исключением, от меня уходят только те люди, с которыми я сама уже готова была расстаться. Возможно, я плохой дипломат, но в данной ситуации мне это на пользу — люди быстро понимают, когда они не на своем месте, когда их работой довольны не в полной мере, и уходят иногда раньше, чем я успеваю их уволить.

 

Кстати, это важный момент: мой основной подход, о чем я уже сказала, — команда должна быть по-настоящему звездной, и людей надо менять, если они тебя не устраивают. И я очень жестко стараюсь бороться с собой за то, чтобы не лениться, не идти на компромиссы и постоянно оценивать качество команды и заменять «средненьких», даже если это сложно, тяжко и «на рынке никого нет».

 

Если же мне человек очень нравится, я начинаю ему доверять больше, даю больший фронт работы, больше ответственности. Люди это ценят и, конечно, никуда не уходят — наоборот, привлекают еще более сильных специалистов с рынка.

 

Очень редко бывают случаи, когда не складывается с человеком, но есть понимание, что он в целом неплохой сотрудник — тогда рекомендуем его в другой департамент. Правда, чаще бывает наоборот, то есть к нам просятся.

— Сколько вам нужно времени, чтобы понять — того человека взяли или ошиблись? Сколько вообще нужно, чтобы «влиться» в процесс?

 

— Нет среднего показателя, все зависит от конкретного человека и ситуации. Как правило, хорошие специалисты вливаются в процесс за месяц. Про менеджера среднего и высокого уровня можно все понять за месяц-два. Если человек не влился, не стал незаменимым — можно и дальше прожить без него. Считается, что у менеджера испытательный срок минимум три месяца, а у топ-менеджера — хотя бы полгода. Но мое мнение, что в периоде от месяца до трех все уже точно понятно — можно, конечно, еще ждать, когда человек, наконец, «родит», но в целом я редко ошибаюсь, как и мои коллеги. На наших глазах так много людей приходили, уходили, оставались — вырабатывается настоящий нюх на такого рода вещи.

 

— Чем ваша команда занимается в этом году?

 

— Мы продолжаем развивать почту. Серьезное внимание уделяем мобильным платформам — в этом направлении сейчас пока все не настолько хорошо, как хотелось бы. Например, пока нет мобильных отдельных приложений для почты, исторически она была встроена в мобильные клиенты «Mail.ru Агента», но мы работаем над этим прямо сейчас. Еще одна большая задача для меня на 2012 год — «причесать» и частично переделать ряд наших крупнейших контент-проектов, в частности, новостной ресурс. Эти проекты только в начале этого года перешли под мое управление.

 

— Что именно вы хотите переделать в «Новостях»?

 

— Сделать редизайн, привести проект к более современному виду. По контентной части меня более-менее все устраивает. Мы — агрегатор, то есть собираем контент из разных достойных источников, начиная от РИА «Новости», заканчивая «Ведомостями», плюс есть небольшая редакция, которая эти новости в техническом смысле отбирает. Единственное, что в этом смысле буду исправлять — заголовки на главной странице будут менее кричащими, более «умными».

 

Еще сейчас занимаемся локализацией главной страницы новостей по регионам России и другим странам. В некоторых городах это уже сделано, но мы, безусловно, продолжим в этом направлении работать.

 

— Какие мобильные платформы считаете самыми перспективными?

— Тут все очень интересно. Есть платформы, которые все любят, смартфоны, которые все московские обеспеченные «гики» уже приобрели и с удовольствием используют. А есть вся остальная Россия. И это очень хорошо видно на примере одного из наших основных продуктов — «Mail.ru Агента».

 

Я им занималась на протяжении нескольких лет. Мы начали с Java-версии, в прошлом году запустили iOS и Android-приложения, сейчас запускаем Windows Phone. Однако же самые лучшие показатели у нас по j2me и Symbian, который вообще как бы «закрыт».

 

За сутки несколько миллионов пользователей выходят в онлайн с наших мобильных клиентов, и соотношение там примерно такое: 85% у мобильников с Java, еще 10–12% Symbian, который, кстати, продолжает расти по количеству пользователей. Остальные несколько процентов делят перспективные платформы. Из них лучше всего растет Android, хотя мы еще не запустили «Агент» для WP7. Запустим — посмотрим, что там за цифры.

 

Нам очень нравится заниматься современными платформами, и мы продолжим с ними работать. Но для нас важны и вся Россия, и люди с обычными телефонами. Они тоже имеют право на хороший сервис. Поэтому для нас присутствие в мобильном Интернете означает все основные платформы, включая j2me.

 

Вот у «Футубры», чьей целевой аудиторией является наиболее продвинутая аудитория, основной фокус сделан именно на iOS, Android и WP7. Java-приложение мы на первом этапе делать вообще не будем, может, как-нибудь потом. Сейчас важно сделать хорошие приложения на «хипстерских» и «гиковских» платформах, чтобы можно было фотки с любимого iPhone быстро выкладывать.

 

— Сейчас сервис «Футубра» [Futubra.com] обсуждают многие в Интернете. Кому принадлежит идея его создания и зачем он нужен?

— «Футубра» — это наш внутренний стартап. Идея коллективная, она исходила и от миддл-менеджмента, и от высшего руководства — просто в какой-то момент все сошлось в одной точке. И было принято решение о начале разработки.

 

Проект находится в моем ведении, я его курирую, им занимается выделенная команда. Алексей Терехов до этого руководил проектом «Платформа@Mail.Ru», очень хорошо себя зарекомендовал, за полгода выстроил направление с нуля. Теперь мы ему доверили проект «Футубра».

— Чего вы в конечном итоге хотите добиться от «Футубры», какие цели у проекта?

— Хочется соблюсти баланс: с одной стороны, мы видим «Футубру» как некий самостоятельный продукт и команду, но при этом я оказываю ему серьезную поддержку, так как имею большой опыт в создании и развитии коммуникационных сервисов. Активно помогаю с маркетингом, в котором ребята из проекта пока не так искушены, помогаю организовать найм людей — в прошлом году даже наняла себе отдельного HR-специалиста, чтобы он занимался только моими задачами и проектами.

 

В продукт я тоже с удовольствием вникаю и участвую в его разработке — это по-настоящему мое. Не боюсь отпускать команду в каких-то вопросах в самостоятельное плавание, но вместе с тем никогда не отказываю в совете, совместном формировании продуктовых планов, выработке каких-то важных решений.

 

— Вы, конечно, в курсе, что «Футубру» окрестили «русским Twitter», кто-то его сравнивает с Tumblr. Многие считают, что ваш сервис лишь дублирует другие. Так какие у «Футубры» отличия?

 

— Главное — это ставка на мультимедийность. Ведь в том же Twitter смотреть картинки неудобно, они являются скорее неким придатком, нежели core-функционалом, не говоря уже о видео. А «Футубра» прямо заточена под мультимедиа и под аудиторию, которая любит красивый, интересный графический контент, ценит такое представление информации, которое делает нашу жизнь интереснее.

 

И мы уже видим, что концепция цепляет людей, которые остались не охвачены традиционными Social Media — например, гендиректор Mail.ru Group Дмитрий Гришин проникся, что называется, форматом и, наконец, начал вести свой блог, в котором публикует интересную, необычную инфографику, посвященную высокотехнологичным рыночным тенденциям.

 

— Это единственное отличие?

— Не единственное, но очень важное — ведь в рамках этой парадигмы все воспринимается по-другому. Мы зовем в том числе СМИ заводить у нас аккаунты. Лично я никогда не подписывалась в Twitter ни на одно СМИ, кроме, пожалуй, TechCrunch, а в «Футубре» мне это интересно. И я понимаю, что главным образом благодаря графике и видео.

 

Вторая важная вещь — это ставка на интересное, а не на друзей и социальный граф — это то, что отличает нас от социальных сетей. Мы планируем активно развивать именно это направление, подсказывать пользователю, что именно ему интересно почитать и т.п.

 

Есть еще много мелочей, возможно, не таких очевидных со стороны, например, нормальная система комментариев. Мы проводили исследования на эту тему и выяснили, что очень многие не понимают, как в том же Twitter устроена система ответов — она недостаточно очевидна для пользователей. Да, «гики» каким-то образом разобрались, и она им, может быть, даже нравится — но на то они и «гики». На самом деле, многие за это не любят Twitter, и это важный «звоночек» для нас — ведь мы ориентируемся все-таки на более широкую аудиторию. Поэтому в рамках Futubra мы строим нормальную систему обсуждения, когда вот он — контент, а под ним комментарии.

 

На счет похожести на Twitter и Tumblr. Такие социальные продукты в Интернете чем-то похожи. Facebook похож на Twitter, Twitter на ЖЖ, ЖЖ на Tumblr, Tumblr на Instagramm, тем не менее, все эти компании живут и успешны. Дьявол, как известно, в мелочах. Наша главная идея — сделать жизнь интереснее. И мы надеемся, что сможем правильно подобрать к ней «мелочи».

— В день запуска «Футубра» привлекла несколько тысяч человек, а потом внимание к ней поугасло. Пользователи, удовлетворив любопытство, вернулись в привычные соцсети?

 

— Это нормальный PR-эффект. После первого дня посещаемость действительно обвалилась, но осталось ядро на уровне 5–7 тысяч пользователей в день, что не мало для столь молодого ресурса.

 

Мы ведь пока не делали вообще ничего в плане продвижения, при этом стартовали очень громко — сами не ожидали, что будет такой эффект. И не надо забывать, что мы все-таки запускали бета-версию — там не было каких-то очевидных функций, например, поиска, хотя искать там в первый день было некого.

 

В общем, запуск был отличный, громкий. Дальше мы хотим просто доработать кое-какой функционал. Очень все ждут мобильных приложений — и они появятся уже совсем скоро.

 

— Использовать рекламные и маркетинговые ресурсы для «раскрутки» будете?

— Мы собираемся предпринимать определенные шаги в этом направлении. Ведь если вспомнить историю того же Twitter, он до того, как «выстрелить», очень вяло прожил года четыре, а потом вдруг начался взрывной рост. Мы все-таки и за счет маркетинговой стратегии хотим сделать это приготовление «к взлету» покороче. Что касается ресурсов для продвижения — «переливать» трафик с Mail.ru по-прежнему не планируем, скорее, будем привлекать нишевую аудиторию на имиджевых и узкоспециализированных интернет-ресурсах.

— Как будете сервис монетизировать?

 

— Пока нет конкретных планов, да и они были бы преждевременны — в Интернете, если у тебя есть большая аудитория, ты уже потом придумаешь, как ее монетизировать. Пока мы — стартап. И вопрос заработка перед нами уж точно не будет стоять еще год или два. Но и потом планируем начать с каких-то более мягких форматов, не сразу все жестко завешивать рекламой — такую ошибку нередко совершают молодые перспективные проекты.

 

— На старте «Футубры» администрацию проекта обвиняли в цензуре за то, что пользователей, выкладывающих эротические картинки, блокировали…

 

— Это не цензура, это модерация. Такой [эротического содержания] контент не должен превалировать. У нас на старте проекта произошло некое недружественное нашествие определенной группы интернет-пользователей, которые попытались проект испортить. Мы хотим на «Футубре» сформировать определенную культуру и точно не хотим, чтобы ее центром была эротика.

 

Об этом мало кто знает, потому что мы быстро решили проблему, но на старте нас пытались завалить не только эротикой, но и достаточно жесткими вещами, которые не очень хочется даже перечислять. Мы в ответ были вынуждены принять жесткие меры, чтобы показать: сделать из нашего проекта хранилище порнокартинок не удастся.

 

И нам это удалось — буквально за сутки была оперативно запущена система фильтрации и удаления контента, наняты четыре модератора. Команда сработала хорошо, и нам удалось остановить этот поток.

 

— То есть, вы запускались без этого функционала?

 

— Да, мы вышли без него, так как собирались тихо запуститься, показать проект своим друзьям, как говорится, и решали на этапе старта более приоритетные и продуктовые задачи. Мы действительно не ожидали такого внимания и как-то не рассчитывали, что к нам прибегут сразу 40 тысяч человек. И не просто смотреть сервис, а тестировать его на все возможные слабости, в том числе с точки зрения модерации.

 

Так или иначе, но мы с этим хорошо справились. Сейчас собираемся сделать систему разграничения доступа к контенту по возрасту. После этого, возможно, правила модерации несколько ослабим, но все равно никогда не разрешим порнографию и все, что запрещено законом

 

Источник: BFM.ru