Интервью исполнительного директора «Лаборатории Касперского» Евгения Буякина

[Cihihen]

Российским IT-компаниям пора на мировой рынок

 

В интервью BFM.ru исполнительный директор «Лаборатории Касперского» Евгений Буякин рассказал о глобальных тенденциях в сфере информационных технологий, а также о том, зачем российским компаниям надо стремиться к реальной конкуренции

Исполнительный директор «Лаборатории Касперского» Евгений Буякин. Фото предоставлено пресс-службой компании «Лаборатория Касперского»

 

Влиятельная американская газета The Wall Street Journal недавно запустила проект, участниками которого стали 25 ведущих экспертов из различных IT-компаний со всего мира. По замыслу издания, они будут отслеживать наиболее значительные тенденции, проблемы и достижения области IT. В список попала и одна российская компания — «Лаборатория Касперского», которую представляет ее исполнительный директор Евгений Буякин.

 

О глобальных тенденциях в сфере информационных технологий, а также о задачах, которые стоят перед участниками проекта WSJ, Евгений Буякин рассказал в интервью BFM.ru.

 

 

— Какие общемировые тенденции вы можете выделить на IT-рынке, что сейчас оказывает наибольшее воздействие на бизнес?

 

— Сейчас наиболее горячая тема — «облака». На мой взгляд, это действительно революционное, эпохальное изменение в области информационных технологий. И облачный подход будет иметь долгосрочные последствия для IT-сектора, возможно, на 5-10 лет — это очень длительная тенденция. Эта тема затрагивает разные плоскости, и вокруг нее возникло много путаницы. Сейчас облачные технологии стали едва ли не синонимом Интернета — все, что происходит не на конечном устройстве, относят к «облакам». На самом деле, cуть этого подхода состоит в стандартизации IT-услуг, которые предоставляются пользователю.

 

Есть еще одна заметная тенденция — это консьюмеризация информационных технологий. Происходит сращивание, слияние консьюмерских и корпоративных IT. Люди все чаще используют свои персональные устройства для доступа к корпоративной сети. Это создает ряд проблем для IT-безопасности. Компаниям становится намного сложнее контролировать, что происходит с корпоративной информацией, в том числе конфиденциальной.

 

— Все говорят о влиянии на бизнес социальных сетей или social media. Кто-то называет раздувание их роли «мыльным пузырем». Как вы к этому относитесь?

 

— Социальные сети создавались для частного использования, для личного общения пользователей по всему миру. В настоящее время их проникновение стало настолько глубоким, что они превращаются в инструмент для ведения бизнеса. Многие считают, что через пять лет компании не нужен будет корпоративный сайт, достаточно странички на Facebook. Насколько оправдается такой прогноз, покажет время, и полностью исключать такой возможности нельзя.

 

— Сейчас люди стали использовать по несколько мобильных устройств для работы, для выхода в Интернет — чем это чревато для бизнеса?

 

— Это третий, немного отличный тренд, но не менее важный. Его важность заключается не в том, что устройства становятся мобильными, а в том, что увеличивается их разнообразие. Разные устройства используются для доступа в Интернет, к корпоративным данным, для общения. Все эти «девайсы» используют разные технологии, разные платформы, разные операционные системы, приложения — это сильно усложняет жизнь IT-службам.

 

Раньше — еще пять лет назад — мы все жили в простом и понятном мире Microsoft — одна доминирующая операционная система, одна платформа, стандартные приложения. Сейчас стало больше операционных систем и платформ, увеличилось количество устройств, которые позволяют получить доступ к Интернету. Сложность управления и обеспечения безопасности во всем этом многообразии многократно возросла, и это самая большая проблема.

 

— Как обеспечить безопасность данных в таких условиях? Уже сейчас пишут вирусы под Mac OS, iOS, хотя раньше говорили, что это невозможно.

 

— Всегда говорили, что это возможно. Просто Mac не был достаточно популярен, чтобы обеспечить работой большое количество вирусописателей.

 

— А сейчас уже есть повод для беспокойства у владельцев Mac и i-устройств?

 

— Однозначно. На самом деле, Mac OS так же подвержена заражению, просто не было достаточного спроса на вирусы, написанные под нее. Сейчас спрос появился, и не только для Mac, но и для других платформ. Одновременно задачи вирусописателей усложнились. Раньше они могли позволить себе концентрироваться всего лишь на одной платформе, а сейчас, в силу разнообразия, вынуждены будут атаковать разные операционные системы. Это неизбежно. Как с этим бороться, как в этих условиях обеспечить надежную защиту данных? Простого ответа, решения не существует. Есть много технологий, позволяющих предотвратить разные виды угроз, снизить вероятность заражения, ущерба. Однако не существует 100-процентной гарантированной системы защиты, или она будет совсем нерабочей — если компьютер не включать в сеть, точно ничего не случится.

 

— Как с этим бороться?

 

— Обучение и пропаганда. Но это требует времени. Последняя волна изменений в IT — это социальные сети. Например, Facebook — это «фабрика» для социального инжиниринга, поскольку у большинства пользователей этого ресурса уровень компьютерной грамотности ниже, чем у среднего интернет-пользователя 10 лет назад. Я думаю, что основные опасности связаны именно с этим.

 

Поэтому рынок информационной безопасности растет, и доля расходов на нее увеличивается. Понимание проблематики хотя и растет, но по-прежнему остается очень низким. Особенно в отношении мобильных устройств. Если в массовом сознании пользователей есть представление о том, что ПК нужно защищать антивирусом, то в отношении мобильных устройств почему-то нет. Хотя на них персональных данных часто хранится больше.

 

— Есть ли различия между подходами к обеспечению информационной безопасности бизнеса на Западе и в России?

 

— Кардинальной разницы между Россией и европейскими странами или США нет. Мы несколько отстаем с точки зрения зрелости рынка, конкуренции. Но технологии и компьютеры используются те же самые.

 

Есть разница с точки зрения структуры рынка, каналов. Например, если посмотреть на США, то здесь число компаний, которые распространяют ПО вообще и продукты информационной безопасности в частности, больше. Рынок более конкурентен, более специализирован. Для того, чтобы выжить и компаниям, работающим в области информационной безопасности, и дистрибьюторам, приходится специализироваться. В России пока нет такой конкуренции, рынок менее развит.

 

Кстати, если говорить об облачных технологиях, мне кажется, это шанс для России, поскольку все страны сейчас в равном положении. У нас есть возможность ликвидировать то отставание, которое было в предыдущую компьютерную эпоху. Есть шанс это отставание преодолеть за счет более быстрого внедрения облачных технологий. Надеюсь, что это произойдет.

 

— Бытует мнение, что все новое и интересное в IT придумывают и запускают «там» — за рубежом. А у нас все хорошее только копируют. Вы согласны с этим?

 

— В какой-то степени. В России много хороших технологических инноваций. Но с точки зрения бизнес-моделей и маркетинга — их мало. Возможно, это связано с тем, что исторически у нас много талантливых инженеров, и менее развита бизнес-инфраструктура.

 

— Выйдет ли когда-нибудь из «Сколково» наша Кремниевая долина?

 

— Вряд ли это будет Кремниевая долина, но сам проект, безусловно, очень полезен для развития технологического сектора в России. В данный момент он находится только в стадии реализации, и пока рано делать однозначные выводы.

 

— Государственные инициативы по развитию инновационных проектов стали заметнее?

 

— Непосредственно на наш бизнес это влияет мало. Пожалуй, стало больше разговоров, внимания к тематике. Это первый правильный шаг. Кремниевую долину нельзя создать за шесть месяцев или даже за шесть лет, должна быть долгосрочная стратегическая программа. Если государство начнет шаг за шагом двигаться, то эффект будет.

 

— Чего не хватает российским IT-компаниям, стартапам, для конкуренции с мировыми гигантами, например, с Google или Facebook?

 

— Российских компаний, которые работают на международном рынке — мало. Даже те российские IT-компании, которые являются действительно успешными — тот же «Яндекс», который очень удачно провел IPO — сфокусированы на российском рынке.

 

Нужно искать способы выхода на мировой рынок, это единственный путь к подлинной конкуренции, которая на мировом рынке гораздо острее. По-настоящему научиться можно только конкурируя с лидерами рынка на их территории. При этом не надо повторять то, что мировые компании делали несколько лет назад, а надо пытаться сделать то, что будет востребовано в будущем. Это вопрос не денег — да, капитал нужен, инвестиции нужны, но это проблема, скорее, культуры инноваций, культуры продвижения продуктов, понимания рынка.

 

— Какие задачи у проекта, который запустила WSJ? Как отбирались IT-эксперты для совместной работы, и есть ли она вообще?

 

— Я предполагаю, что WSJ попыталась собрать компании, которые на слуху и на виду, у которых есть достижения — то есть более или менее представительную группу экспертов из разных областей IT. Мы туда попали, поскольку «Лаборатория Касперского» — одна из быстрорастущих компаний, она в центре внимания, в том числе и за рубежом.

 

— В чем заключается ваша работа, как эксперта?

 

— Это традиционная экспертная панель, где задаются некие темы для дискуссии, по которым все участники высказываются. Затем эти высказывания обобщаются и готовится сводный, консолидированный анализ мнений экспертов в разных областях по вопросам тенденций развития IT в целом и применительно к специальным областям. www.bfm.